Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Юля Никодим
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
> Еврей объясняет в ОВИРе, что две причины заставляют его поехать в Израиль: - Первая причина - мой сосед говорит мне: "Погоди, жидовская морда, как только Советская власть кончится ... Советская власть никогда не кончится! - Вот, вот!
Еврей бежит от Советской власти?! это не настоящий еврей...
В России очень по-доброму относятся к евреям. На словах называют жидами, а на практике - покупают их диски, смотрят их полит-шоу, дают им взятки, позволяют им себя грабить и регулярно за них голосуют.
В одном из городов Запада СССР идет судебное разбирательство по делу еврея, который на улице поцеловал литовку.
— Все свидетели на месте, а где обвиняемый? — спрашивает судья.
— Все в порядке, — отвечает один из свидетелей, — он повешен, осталось только вынести приговор.
Как пересматриваешь приключения Шурика, так все больше понимаешь Федю: "где "человек человеку - друг, товарищ и брат?"". И действительно - права человека стали сворачиваться после Великой Отечественной, и к 1960м годам остались только на бумаге...
Люди стояли в очереди к фотографии "расстрелянной" царской семьи, которую недавно "канонизировали". Потом они получили солнечный удар - и обратились за помощью в клинику "Доктор Иванов и семья". Меня одну интересует вопрос: а почему обратились к семье Доктора Иванова?
Владимир Асмолов дает подзатыльники дочери.
— Ты будешь папу слушать? Ты будешь папу слушать?
— Бууудуу!
Телек включает:
— а презренный призрак капитализма...
— На, слушай папу, а то его никто слушать не хочет.
– Не люблю РПЦ.
– Ты атеистка?
– Да, нет. Бога я люблю, как можно не любить создателя.
– Не логично!
– Почему? Вот ты свою мать любишь?
– Конечно.
– Представь, что у нее есть фан-клуб. Они ходят вокруг вашего дома с фотографиями твоей мамки, поют ее любимые песни, но когда им это удобно. Живут за ваш счет. Рассказывают всякие истории о твоей мамке и говорят тебе, как жить и что делать, чтобы твоя собственная мамка была тобою довольна. Вряд ли ты полюбишь этот фан-клуб.
Перефразирую некоего батю (он совершенно прав, кстати!)
Патриот он Патриот всегда, кодекс чести однако. А вот совок это и будущий бандэровец, и будущий прибалтонацист, и будущий монархист, и будущий гражданин США и особенно будущий т.н. репатриант Израиля.
> "Рабиновича допрашивают в ЧК:
— где вы были в 17-м году?
— в Бердичеве.
— а где вы были в 18-м году?
— в Житомире.
— мы вас задержим до выяснения всех обстоятельств.
— а можно, я вам задам вопрос?
— пожалуйста!
— а где вы были в 1894 году?
— а почему это вас интересует?
— нет, ничего, просто так… Тогда в России была эпидемия холеры…"
Первые четыре слова между кавычек - уже анекдот. А немца в Гештапо не допрашивают?
Студентов-медиков ведут по психбольнице. У палаты с тихим и грустным пациентом объясняют:
- Этот бедняга спятил, когда его невеста вышла замуж за другого.
Далее, возле двери, обитой железом:
- А это тот, другой...
Доктор - медсестре:
- Сара Израилевна, последний раз повторяю: белые и круглые - это таблетки, а черненькие и квадратные - это гайки. Вам-то все равно - а больные жалуются!
- Скажите, доктор, почему после связи с женщиной у меня стоит свист в ушах?
- Извините, дедушка, а сколько Вам лет?
- 78.
- Хо! А что Вы хотите услышать в этом возрасте: аплодисменты, что ли?
> Рабинович идет по улице и громко возмущается:
— Вот паразиты! Вот мерзавцы!
Его задерживают и требуют пояснить, кого он имел ввиду.
— конечно, Романовых! Не могли за триста лет наготовить нам на какие-то там пятьдесят!
А чего это вдруг Рабинович будет СВОИХ ругать?
П.С. Романовы - чистейшей воды миф: есть Гольштейн-Готторпские и Карагеоргиевичи.
> Пионеры, решили сдать две тонны макулатуры. Погрузили ее в машину, поехали, не вписались в поворот... Сдали две тонны макулатуры и две тонны металлолома.
Пионеры (т.е. лет 11-13) сами без шофера поехали? Да ещё и с грузом? Круто!
>— У меня с большевиками расхождение только по аграрному вопросу, — говорит Рабинович. — Они хотят, чтобы я лежал в земле, а я хочу, чтобы они лежали в земле!